Немецкие эксперты расшифровали "доктрину Путина", Россия

Согласно этой доктрине Россия признает господствующее положение США, так как Кремль в настоящий момент не видит возможности нарушить американскую гегемонию

Фонд Конрада Аденауэра опубликовал исследование политики президента России Владимира Путина с момента его прихода к власти по 2004 год (Фонд Аденауэра, названный в честь первого канцлера послевоенной ФРГ - это некоммерческая общественная организация, учрежденная Христианско-Демократическим Союзом (ХДС), один из двух ведущих экспертно-аналитических центров Германии).

Вычисленная немцами "Доктрина Путина" представляет собой стратегию российской внешней политики и политики безопасности, в первую очередь, по отношению к единственной оставшейся сверхдержаве США и странам СНГ. Подробное изложение документа опубликовано в газете Financial Times Deutschland (перевод на сайте Inopressa.Ru).

Согласно этой доктрине Россия признает господствующее положение США, так как Кремль в настоящий момент не видит возможности нарушить американскую гегемонию. Поэтому из прагматических соображений президент Владимир Путин делает ставку на "стратегическое партнерство" с Вашингтоном и НАТО.

Так он надеется провести свою страну через фазу слабости и рассеять существующие со времен холодной войны представления о России как о враге. Также целью политики Путина является усиление влияния России в странах СНГ. Эта цель идет в разрез с интересами США.

Несмотря на это, Путин хочет, по крайней мере, у себя на "заднем дворе" побороться с американцами, продолжая делать ставку на российское военное присутствие там. Это связано с намерениями вмешиваться в политические и экономические дела стран СНГ. Из этого ясно следует, что выставленные напоказ "дружественные отношения" президентов Путина и Буша не соответствуют реальным интересам обоих государств в сфере политики безопасности.

Чтобы добиться осуществления своих настоящих целей, Россия пытается выступать как защитник демократии, прав человека и прав национальных меньшинств. Однако в Грузии "доктрина Путина" потерпела первое поражение.

Предыстория нынешнего политического курса российского президента видится авторам исследования следующим образом.

Путин - спаситель нации

После победы на выборах в марте 2000 года, Путин, выжавший все что можно их имиджа незапятнанного спасителя нации, видел свое призвание в том, чтобы "взять историю в свои руки и создать новое государство".

Однако авансом увенчанный лаврами политик допустил некоторые серьезные ошибки: поскольку он не мог рассчитывать на поддержку какой-либо партии, он положился главным образом на популистско-патриотические силы и военных.

Фундаментом этого альянса стала глубоко униженная и оскорбленная российская национальная гордость.

На этом фоне неудивительна реакция Путина на трагедию "Курска": не располагая реальными доказательствами, Россия быстро обнаружила виновного, которым оказалась некая натовская подводная лодка.

После катастрофы "Курска", к тому же, сменилась ориентация российской политики безопасности. Транслируемые по телевидению генералы, бряцающие оружием, снова вошли в моду. Европейцам даже грозили новой холодной войной и гонкой вооружений.

Одновременно стало оказываться массированное давление на политические институты страны, прежде всего на парламент, а также на партии и прессу, дабы в рамках политики национальной безопасности "привести их в соответствие" с линией правительства.

2000-2001: возрождение образа врага

Результатом вынесенного на публику спора между двумя главными "военными политиками", министром обороны Игорем Сергеевым и главой Генштаба Анатолием Квашниным стало возникновение двух военных доктрин, которые пытались дать ответ на следующие вопросы: каков потенциал военных угроз для России в будущем? и как эффективно бороться с этими новыми угрозами?

Анатолий Квашнин представлял следующую концепцию: стратегическое ядерное оружие не может эффективно защитить Россию и ее союзников в локальных и региональных конфликтах, например на Балканах. Поэтому государство, как раз в условиях нехватки денег, должно делать ставку на обычное вооружение всех трех типов войск.

Одновременно нужно укреплять роль ООН, чтобы превентивно подавлять региональные конфликты. На случай, если США и другим ядерным державам придет в голову угрожать России ядерным нападением, то для эффективного сдерживания будет достаточно несколько сотен ракет с ядерными боеголовками. Стратегического паритета для этого не нужно.

Министр обороны Сергеев же считал, что даже если Россия будет тратить на оборону 3,5% ВВП, у страны нет шансов построить такую же действенную оборонную силу в сфере обычного вооружения, как у НАТО. Россия не в состоянии преодолеть "колоссальный перевес Запада в экономике (в том числе IT-сектор), населении, преимуществе геополитического положения и развитости современных неядерных систем вооружения".

Чтобы компенсировать эти огромные недостатки, Россия должна продолжать интенсивно наращивать ядерные вооружения.

Анализ обеих доктрин подтверждает, что политические усилия Кремля в 2000-2001 годах в установлении "стратегического партнерства" с отдельными членами НАТО, в том числе с Германией, не состыковались с планами российских военных. Ведь в обеих концепциях главная опасность исходила от сообществ западных государств, против агрессии которых должна защищаться Россия.

Поставки оружия "странам риска" как ответ на ПРО

В первый год президентства все дипломатические попытки российского президента заставить американцев отказаться от программы создания национальной системы ПРО не увенчались успехом.

Для укрепления антиамериканского лагеря Москва, кроме того, сотрудничала с Индией, у которой есть ядерное оружие. Россия вновь вернулась к своим старым союзникам, которые, однако, входят в список тех стран, которые США считают опасными для себя и своих партнеров: Иран, Северная Корея, Ирак, Ливия и Куба.

Ядерные и химические программы этих государств, по информации западных спецслужб, разрабатываются с российской и китайской помощью.

Кроме того, в ответ на американские планы по ПРО Москва объявила о поставках оружия в Иран. Тем самым Россия нарушила секретную договоренность с Вашингтоном от 1995 года.

То есть можно заключить, что в 2000-2001 годах Москва была заинтересована в том, чтобы обеспечить российской военной промышленность заказы, дабы усилить ее влияние на международной арене.

А это, считают немцы, очень близорукая политика. Потому что без экономической мощи и финансовой стабильности внутри страны Москве с одной лишь помощью военной промышленности не удастся вернуть себе статус сверхдержавы.

"Сближение" с Западом

Параллельно президент Путин начал заигрывать с Западом. Сначала он объявил, что Россия не исключает возможности вступления в НАТО. Хотя при этом речь явно шла о пропаганде, стало ясно, что, по крайней мере, часть политической элиты в Москве позитивно смотрит на сближение с альянсом.

Затем последовали и другие "меры по укреплению доверия", в том числе ратификация Думой договора ОСНВ-II (об ограничении стратегических наступательных вооружений), которой не мог добиться Борис Ельцин.

Занимаясь "борьбой за влияние на общественное настроение за границей", Владимир Путин одновременно призвал "основательно поднять" уровень работы со СМИ и общественностью. Конкретно это должно было включать также влияние на иностранных журналистов: московские политики вполне осознавали, что создать позитивный образ России на Западе можно, прежде всего, через СМИ. Если это удастся, то правительствам западных стран будет очень трудно проводить антироссийскую политику.

Но, несмотря на все опровержения, главная задача российской политики безопасности тех лет была - вбить клин между США и их европейскими партнерами. Москва приветствовала создание европейских сил быстрого реагирования и предложила рассмотреть возможности "более тесной кооперации".

Наконец-то Кремлю, похоже, выпал шанс реализовать старую идею, которую он преследовал в рамках ОБСЕ: превратить ОБСЕ в организацию с военными задачами, чтобы таким образом уменьшить влияние США на европейское пространство. Кремль, хотя и безуспешно, пытался воспрепятствовать вступлению в НАТО бывших советских республик. Ведь это, по мнению Путина, было пересечением "красной линии".

В отличие от прошлых руководителей он не стал угрожать размещением ракет средней дальности. Однако он дал понять, что в этом случае выйдет из договора об обычных вооружениях в Европе от 1990 года, а также заявил о неких неуточненных "ответных мерах".

Цена вопроса

Однако президент Путин уже вскоре увидел недочеты своей политики. Одним лишь зарубежным кредиторам Россия должна была около 150 млрд долларов, Германии необходимо было выплатить 40 млрд евро. При таким суммах кредиторы прямо-таки заставили российское правительство выполнять свои обязательства, хотя неожиданно полученные дополнительные средства от высоких цен на нефть в российском бюджете уже были запланированы на нужды министерства обороны и военной промышленности.

На этом фоне угрозы Сергеева утратили резкость. Он заявлял, что в случае реализации ПРО Россия примет "ответные меры для поддержания стратегического паритета". При этом было совершенно неясно, кто будет оплачивать российские военные проекты. Якобы эти планы были заморожены во время правления Рональда Рейгана, после того как он отказался от Стратегической оборонной инициативы (СОИ).

Военные политики в Москве занервничали, потому что их главнокомандующий боялся окончательно потерять не только военный, но и политический контакт с США. В этом случае Россия, несмотря на свои размеры, стала бы играть лишь второстепенную роль в мировой политике.

Хотя Кремль постоянно подчеркивал свое влияние в мировой политике, но в конечном итоге опять тихо терпел одно поражение за другим. Ведь, вопреки желаниям Москвы, США продолжают создавать свою систему ПРО. Не изменила этой непреклонной позиции даже эффективно поданная в СМИ встреча Путина и Буша в Любляне в июле 2001 года. Однако отказ российского президента от открытой конфронтации с администрацией Буша в Москве провозгласили "победой разума": таким образом Кремль якобы решил не военизировать экономику.

Тем временем Путин совершил кадровые перестановки в министерстве обороны: летом 2001 года он назначил главой ведомства бывшего генерала КГБ Сергея Иванова. Тот первым делом произвел чистку в министерстве и назначил на посты сторонников президента. Кроме того, он подготовил новую военную доктрину. Эта доктрина должна была прояснить вопрос, как Россия в долгосрочной перспективе может достичь стабильности в политике безопасности, поскольку есть опасения, что новые угрозы могут коснуться и России. Поэтому необходим ракетный щит, особенно для защиты южных регионов страны. Таким образом, уже за несколько недель до терактов 11 сентября было ясно, что Москва остановила свой выбор на совместной политике безопасности с Вашингтоном. Выдающееся значение в этой связи имела встреча Буша и Путина летом 2001 года. Она не только стала вехой в российско-американских отношениях, но и была решающей для определения направляющих линий российской политики безопасности.

Россия признала превосходство США

Официально заявляется, что после этой великой встречи двусторонние отношения между странами характеризуются "большим, неограниченным доверием". На самом деле Путин сдался: хотя он продолжал говорить, что Россия должна остаться сверхдержавой, однако он признал факты. Потому что одно лишь сравнение ВВП России и США показывает, кто выиграл "материальную битву". Если в 2001 году ВВП США составил 9825 млрд долларов, то ВВП России достиг лишь 260 млрд долларов. На один лишь 2004 год американский конгресс увеличил военный бюджет до 401 млрд долларов. Теперь под девизом "Мы – часть Европы" президент борется со всем, что мешает интеграции России и ЕС. Опасность он видит, прежде всего, во вступлении Польши и балтийских государств в шенгенское соглашение. Конкретно Путин опасается создания стены между Россией и Европой, как было раньше. Поэтому он хочет, чтобы впредь российские граждане могли ездить в страны ЕС без виз. Если еще два года назад Москва категорически была против вступления трех балтийский государств в НАТО, сегодня она ведет себя примирительно. После "открытых бесед" между Путиным и Бушем российское правительство изменило свою позицию. А для новых вооружений у России всегда есть благодарный покупатель: Китай покупает любые современные военные технологии, которые может предложить северный сосед. Пекин уже модернизировал свою авиацию и флот, оснастив их самым современным вооружением из России. На одном лишь экспорте оружия в Срединную империю российская военная промышленность зарабатывает в год более 1 млрд долларов. До сих пор могущественное военное лобби разбивало все опасения, которые высказывались в парламенте и в Кремле. Однако опасность безудержного вооружения Китая для самой России уже все чаще становится темой для обсуждения: поэтому Москва пытается связать Пекин обещаниями на международной арене. Оба государства в унисон повторяют, что мир должен быть многополярным. США при этом они не упоминают. Россия стремится к гегемонии в СНГ С приходом к власти Путина в Кремле произошел поворот к "более трезвому и прагматичному курсу". Но, тем не менее, правительство продолжает считать важной задачей политики безопасности поддержание стабильных двусторонних отношений с отдельными странами СНГ. При этом Москва может опираться только на договор о коллективной безопасности от 15 мая 1992 года, в котором участвуют Армения, Белоруссия, Казахстан, Киргизия и Таджикистан. Грузия и Узбекистан не стали в 1999 году продлевать этот договор. Фактически все попытки Москвы предотвратить распад СНГ уже давно потерпели неудачу. Даже политика безопасности России в Центральной Азии постепенно попадает в зависимость от интересов государств этого региона. Существовали отдельные случаи сближения, а именно тогда, когда это было нужно правящим верхушкам: если нужно помешать оппозиции захватить власть, то помощь Москвы всегда приветствуется. Это также относится к борьбе с исламским терроризмом. Однако военное присутствие России в Казахстане, Киргизии и Таджикистане вовсе не означает, что эти государства полностью поддерживают политику безопасности Кремля.

Доктрина Путина

В мире происходит глобальная геополитическая революция. Причиной этого является не только изменение соотношения сил на Ближнем и Среднем Востоке после войны в Ираке, но также и новая политика безопасности в постсоветском пространстве. До этого только самороспуск Варшавского договора, конец холодной войны и распад Советского Союза вызвали сравнимый с этим переворот в глобальной политике безопасности. Результатом этого процесса стало военное присутствие США в Центральной Азии и на Кавказе. Впервые американские солдаты появились в тех регионах, которые более двухсот лет находились под влиянием России. Кавказ это тоже затронуло. Особенно во время иракского кризиса Россия попыталась отреагировать на геополитические экспансионистские устремления США на территории СНГ и отстоять свои интересы. Однако жесткая до последнего позиция американцев обнаружила слабость Путина: Грузия, Азербайджан и Узбекистан неприкрыто поддерживали политику Америки. Даже зависимые от России в военном отношении государства-спутники Армения и Таджикистан очень неактивно выступали за "международно-правовое разрешение" кризиса, а об открытой критике США не могло быть и речи.

Потом Кремль бессильно наблюдает за созданием новых военных баз США на южных российских границах. К этому надо добавить усиление американского военного присутствия в восточно-европейских и прибалтийских странах – членах НАТО. Так что Вашингтон не намеревается ослаблять давление на Россию.

После политического поражения в иракском кризисе Владимир Путин, который делал ставку на разрешение конфликта дипломатическим путем, пересмотрел свою политику. С тех пор Кремль пытается мобилизовать все силы, чтобы укрепить свою власть там, где это реально возможно.

Поражение в Грузии

США и Россия борются за сферы влияния не только в Грузии, но и в других местах на постсоветском пространстве.

Здесь стоит упомянуть антироссийские демонстрации в Молдавии и на Украине, а также процесс о лишении поста литовского президента Роландаса Паксаса из-за его предполагаемых контактов с Москвой.

Особенно ярким событием был вынужденный уход в отставку президента Грузии Эдуарда Шеварднадзе.

На этом примере через 12 лет после распада Советского Союза ясно видно, как изменились методы российской политики безопасности. Москва вынуждена отказаться от идеи отправить свои войска в не подчиняющиеся ей страны, несмотря на то, что еще несколько лет назад они были частью советской империи.

Скрежеща зубами, политическая элита в Москве наблюдает за тем, как превратившийся в "дружественное" государство бывший враг - США - занимает там военные базы и делает все возможное, чтобы вытеснить оттуда еще оставшиеся там российские войска.

В конце ноября 2003 года на очереди была Грузия, там российскому руководству были показаны границы его власти. Нынешняя поддержка Америки по отношению к новому грузинскому правительству вызвала соответствующую реакцию в Москве.

Президент Путин объявил, что тот, кто "организует и поощряет такие действия", вместе с этим берет на себя "большую ответственность перед страной". Он имел в виду не экономический кризис, который переживала Грузия, а политическую нестабильность из-за территориальной раздробленности кавказской республики. В то время как политический кризис в Тбилиси подходил к кульминации, российское руководство не случайно пригласило лидеров Абхазии и Южной Осетии в Москву.

Обе республики уже десять лет назад в одностороннем порядке объявили о своем отделении от Грузии. Критику Грузией российской политики между тем поддерживал министр иностранных дел США Колин Пауэлл. Эти "элементы", которые хотят разрушить территориальную целостность Грузии, не должны получать никакой помощи, подчеркнул главный дипломат Америки. В том же ключе высказался и министр обороны США Дональд Рамсфельд во время своего визита в Грузию 5 декабря 2003 года.

Таким образом, ясно, что причины конфликтов в Грузии в будущем останутся теми же: Абхазия, Южная Осетия и Аджария. Чтобы сохранить свою независимость от Тбилиси, им еще больше будет нужна помощь России. Так Россия вступит в открытое противостояние с США.

После того как Кремль проиграл битву за Грузию, незначительное влияние России в СНГ проявилось еще более отчетливо. Чтобы исправить эту картину, министр обороны Иванов вдруг снова вспомнил о том, что Россия является атомной державой. В конце декабря 2003 года он расхваливал новые межконтинентальные ракеты, которые "гарантируют и обеспечивают национальную безопасность и суверенитет". Поэтому все попытки "оказать на нас давление" бесполезны.

Подобные заявления только свидетельствуют о комплексе неполноценности администрации Путина. Риторика Москвы в духе времен холодной войны уже давно не производит ни на кого впечатления.